Ключ от всех дверей - Страница 91

В волосах что-то зашуршало. Я взвизгнула, как ошпаренная, и подскочила, на сей раз уж точно перебудив всех своих спутников. Мило взвился на ноги и в два прыжка очутился рядом со мною.

— Что с вами, госпожа? — тревожно спросил он, заглядывая мне в лицо. Взгляд у него был шальной со сна. — Что случилось?

— На голове… шевелится… — только и смогла пискнуть я. Над бортом телеги поднялась растрепанная русая макушка Сары, и следом — Менатеру, испуганного и ничего не понимающего.

Мило осторожно провел рукою по моим рыжим кудрям.

— Зря пугаетесь, госпожа… Это всего лишь бабочка присела на волосы. Видно, перепутала вас с прекрасным цветком, — пошутил он немного неловко.

А я застыла.

На раскрытой ладони Мило сидел, помахивая крыльями, красный ночной мотылек.

Глава семнадцатая, в которой Лале знакомится с Архивом и отгадывает загадки

Дом Раковин и Песка… Вот и родина Ларры.

Воистину, это было странное место. Куда ни кинь взгляд, простирались бесконечные пляжи — нежно-розовые и торжественно-золотые, зеленовато-дымчатые и лиловые, невесомо-персиковые и серые, как пепел. У горизонта пляжи переходили в степь, по которой, словно монеты по одеялу, были разбросаны города. Порты тянулись вдоль всего побережья, но люди не рисковали селиться рядом с коварной водой — самое ближнее, в двух оборотах ходьбы. Боялись — ведь не раз и не два приходили из моря высокие волны, смывавшие жилища несчастливцев, покусившихся на девственные пески. Незнакомцев в простые дома пускали неохотно, а все большие города с гостиницами и тавернами находились в половине дня пути от берега…

Но я не была бы Лале Опал, если не сумела отыскать пристанище нам с Мило!

Каким-то чудом уцелел у самой кромки берега давным-давно брошенный дом. На восьми сваях, как будто громадный паук, возвышался он над прибоем. В обе стороны, к пляжу и прямо в открытое море, уходили мостки из просоленной сосны. Морские ветра выдавили стекла из окон, но двери, самая большая ценность, остались целы. А значит, это покинутое жилище вполне могло послужить нам с учеником последним приютом перед конечной целью нашего путешествия — маяком на Лунной косе.

«Отдохнем на славу!» — счастливо засмеялся Мило, когда увидел домик снаружи — выбеленные солнцем и водой стены, красную крышу из пропитанной отварами соломы и покосившиеся, но все еще прочные мостки. Раздобыть вкусной еды в городке было делом одного оборота, и вот теперь мы сидели рядышком на пружинящих досках, свесив ноги к теплой водичке, и лакомились фруктами и сыром, созерцая безмятежную морскую гладь.

Солнце светило ярко, кричала в небе одинокая чайка, нежился под жаркими лучами Мило — близко совсем, только руку протяни. Казалось бы, живи и радуйся, но меня терзали мрачные мысли. О судьбе, о смерти… О человеческих пороках.

Люди завистливы. Это душевное качество неистребимо и необоримо. Сравнивать себя с прочими, впадая в тоску или, напротив, радуясь — такая же потребность, как сон или еда. Зависть может быть светлой и темной, созидающей или разрушающей — смотря что за человек, но каждый хотя бы раз в жизни испытывал это острое, болезненное чувство.

Мне, в силу своего особого, привилегированного положения при дворе, часто случалось становиться мишенью для чужой зависти. Не единожды старушку Лале пытались сжить со свету, не чураясь самых грязных и подлых приемов… Да и слава Хранительницы ключа не давала спокойно спать многим и многим — особенно в первые десятилетия, пока слухи о бессмертии леди Опал не превратились в невнятные сказки. Пора бы уже привыкнуть к тому, что время от времени появляются желающие пресечь мое бренное существование… Так почему же сейчас мне так страшно?

— Что с вами, госпожа? — Мило осторожно коснулся плеча.

— Все в порядке, мальчик мой.

— Вы сама не своя с тех пор, как проснулись, — покачал головой ученик. — Не держите все в сердце, поделитесь со мною своими тревогами.

Я сделала над собою усилие и рассмеялась как можно беззаботнее, запрокинув голову к ясному голубому небу. В глазах заплясали солнечные пятна.

— Не волнуйся, Мило, я в полном… — острое зрение уловило алый отблеск в безупречной лазури, яркий, словно капля свежей крови. Меня пронзил острый, на грани боли, приступ ужаса… Я зажмурилась, а когда вновь открыла глаза — небо опять было чистым, ни облачка, ни даже одинокой птицы. — Нет. Не в порядке, не в порядке! — сорвалось с моих губ. — Я боюсь, Мило. Помнишь того убийцу? Неудачливого стража, возжелавшего легких денег?

— Такого забудешь, госпожа, — нахмурился Авантюрин. — Увы, даже Тайной Канцелярии не удалось выяснить ничего о его нанимателе. Да и положение убийцы было не таким бедственным, как можно было бы подумать… Все выглядело так, словно наш добрый страж проснулся поутру и просто решил избавиться от шута Ее величества, ни с кем не посоветовавшись.

— Не самая воодушевляющая новость, позволю себе заметить, — вздохнула я, болтая ногами в теплой водичке. — А упавшую люстру?

— «Слабое крепление», — скрипнул зубами мальчишка, цитируя начальника стражи. — Якобы никакого злого умысла. Но даже дураку ясно, что люстры просто так с потолка не падают! Да и всего за несколько дней до того мастер украшений, лично проверявший все светильники в зале, признал, что все крепежи абсолютно надежны. Прямо колдовство какое-то!

— И впрямь навевает мысли о злых чудесах, — согласилась я. Очередная волна плеснула особенно высоко, чуть не намочив бриджи. — Не иначе, кто-то могущественный решил разыграть меня. И шутки его становятся все менее смешными… Ножом по горлу — неприятно, но не более, ведь ключ может излечить любые раны. Мерзавец понял это и перешел к более изощренным методам. Мол, не можешь поймать рыбку в море — убери всю воду вокруг нее и жди, пока сама задохнется.